"Agnus Dei" – материалы о фильме
-
Ленты прошлого делают современный андеграунд очередными дублями (отрывок)
-
Сегодня завершается 8-й фестиваль архивных фильмов "Белые Столбы-2004" (отрывок)
-
Прощание с прошлым (отрывок)
-
Ремонт старых кораблей (отрывок)
-
Несколько комментариев к фильму, которого уже никто не увидит (отрывок)
Ленты прошлого делают современный андеграунд очередными дублями (отрывок)
В Белых Столбах прошлое время превращается в едва достижимое будущее. Самый драматичный показ в рубрике
"Премьера, которой не было". Последний незавершённый фильм Семёна Арановича
"Agnus Dei". 40 минут снятого материала свидетельствуют: выдающаяся должна была случиться картина о войне. Многоуровневая. Страстная. Трагическая. События фильма разворачиваются во время ленинградской блокады. В основе сюжета – спецоперация НКВД. Потрясает работа Олега Янковского, сыгравшего полковника органов, отправляющего на явную гибель любимую женщину. Может быть, стоит
"Ленфильму" подумать о форме, в которой можно было бы показать широкому зрителю эту незаконченную картину.
Лариса Малюкова
"Новая газета", 09.02.2004 г.
Сегодня завершается 8-й фестиваль архивных фильмов "Белые Столбы-2004" (отрывок)
Продолжатся и грустные открытия из новейшей истории. В этом году показали 40-минутный фрагмент "Agnus Dei" Семёна Арановича (1996), остановленного после смерти 57-летнего режиссёра. Звёздный состав актёров (Олег Янковский в роли влюблённого полковника НКВД, Олег Басилашвили – его помощник, Александр Калягин – литератор-провокатор, сёстры Кутеповы) и сюжет, напоминающий историю Зои Космодемьянской, – судя по всему, фильм мог стать новым словом в кинолетописи Отечественной войны.
"Коммерсант", №16, 30.01.2004 г.
С восточной Европой простились по-человечески (отрывок)
Премьера, которой уже не будет…Фильм Семёна Арановича "Agnus Dei" остался незавершённым после смерти режиссера в 1996 году. 40 минут его рабочих материалов, показанных сейчас в Белых Столбах, вызывают чувство обиды: очевидно, что кинематограф лишился отличного кино.
И хотя рабочие материалы – это даже не смонтированные самим автором фрагменты, по ним виден и исходный замысел, и уровень его возможного воплощения (при этом плёнку, присланную с "Ленфильма", сводили со звуком буквально в ночь накануне показа – чем только не приходится заниматься организаторам фестиваля!).
Вместе с Арановичем Александр Житинский написал сценарий о провокации НКВД в блокадном Ленинграде. В тыл к врагу засылается группа из двух парней и девушки, чьё будущее предопределено: всем предстоит погибнуть (причем сдаст их заранее подготовленный староста-"крот"), а из девушки сделают национальный символ борьбы. Близкий к подлинной истории Зои Космодемьянской сюжет, помноженный при этом на суровый стиль Арановича, столь запомнившийся по "Торпедоносцам", породил бы яркое явление. Тем более что в фильме задействован потрясающий актёрский состав. Александр Калягин играет литератора, пишущего сценарий провокации, Олег Янковский выступает в роли полковника НКВД, этакого Дон Жуана в шинели, а сёстры Кутеповы хороши как никогда. В общем, Agnus Dei во многом мог оправдать безнадёжные в целом 90-е, когда постсоветский кинематограф, столь – за редчайшим исключением – непрофессионально погружался в пучины рынка…
Алексей Мокроусов
"Новое Время", 08.02.2004 г.
Прощание с прошлым (отрывок)
На фестивале в Белых столбах звёзды сияют по-новому
О фестивале архивного кино, который уже 13 лет проводит Госфильмофонд России, сказано и написано много добрых слов. Архивисты не только бережно хранят важную часть нашего общего культурного наследия, они реально возвращают к жизни лучшее из того, что может протянуть нить из прошлого в настоящее и будущее. Они ухитряются это делать даже в условиях, когда прошлое разорено и лежит в руинах…
…Самым поразительным сюрпризом, который был заготовлен Госфильмофондом, стал незаконченный фильм Семёна Арановича "Agnus Dei". Из отснятых в 1996 году фрагментов смонтирована картина, позволяющая представить, какой она могла бы стать, будь эта работа закончена. Фильм – некий перевертыш. Советское кино всегда снимало фильмы о героях-разведчиках, о партизанах, павших от руки фашистских палачей. В картине Арановича есть девушка, убитая врагами, но вся её судьба, как выясняется, была заранее прописана в страшном "сценарии". Его написали люди, для которых человеческая жизнь – ничто, партия как бы освободила их от морали, и у высокого начальства нет угрызений совести по поводу случившегося. Товарищ, который руководит операцией, сам весь как пуленепробиваемый жилет (играет Олег Басилашвили). Это от его руки погибают все, кто задействован в операции: председатель колхоза, которому отведена роль предателя (Виктор Сухоруков), отданные на закланье сестры-близняшки (Полина и Ксения Кутеповы), полковник (Олег Янковский), который осмеливается спасти любимую, уже зная, что сам он обречен на смерть.
Тогда, в 1996-м, денег на окончание съемок не хватило. А вскоре умер режиссёр фильма. Низкий поклон людям, которые сберегли и дали жизнь оставшимся фрагментам картины.
Можно долго рассказывать о том, чем нас удивлял в этом году Госфильмофонд. Но так создан человек: уже предвкушаешь, что подарят нам в будущем январе. Материалов для удивлений в Госфильмофонде хватит на столетия.
Эльга Лындина
"Российская газета", 04.02.2004 г.
Ремонт старых кораблей (отрывок)
VIII Фестиваль архивного кино "Белые Столбы"
…Операция "Подвиг"
В Белых Столбах при содействии "Ленфильма" устроили три просмотра в рамках программы "Премьера, которой не было". Показали 40-минутную картину Семёна Арановича "Agnus Dei" ("Агнец Божий"). Это даже не фильм, а то, что могло им стать, треть отснятого материала картины, которую Арановичу помешала закончить смерть. И эти кадры не давали покоя всем, кто их увидел. Какой сильной и чудовищно страшной могла стать эта картина, теперь можно только предполагать.
Сценарий написан Александром Житинским при участии самого Арановича. Житинский когда-то писал о том, что не любит собственного сценария, видя мистическую связь между его замыслом и уходом Арановича из жизни. Произошло это в 1996 году. Житинский даже произнесёт слова, какие редко позволит автор в отношении собственного детища: "Я покривил бы душой, если бы сказал, что мне жаль, что сценарий не дошёл до экрана. Хотя, вполне возможно, я не прав: кино – это удивительная вещь, и никогда не знаешь, что получится в результате. Теперь уже не получится". Суть истории в том, что русская девушка должна была совершить "подвиг" и потом повешена за него, как за диверсию. Её намеренно забрасывают к немцам для того, чтобы её казнили, а это в свою очередь вызвало бы взрыв патриотизма в народе. А когда на следующий день немцев выбьют из деревни, русский народ узнает свою героиню. Вынет из петли и сложит песни о подвиге. И начнётся месть. Всё это называется не подлой инсценировкой, как скажет персонаж Александра Калягина, а обеспечением исторической достоверности: ведь готовится то, о чем будут писать книги и рассказывать легенды. "Театральность мифу не помеха. Наоборот... Что же касается девушек... Всё равно умрут. Или погибнут. Так лучше со славой!" – вот вам и некая версия подвига Зои Космодемьянской. И тут произошло как раз то, о чём говорил
Житинский. Кинематографический язык Арановича сделал эту историю пронзительной, и так горько, так жалко, что картине этой не дано было появиться на свет. Возможно, и кинематографическая судьба исполнительниц главных женских ролей – Ксении и Полины Кутеповых сложилась бы удачней. У Ксении она ведь просто не сложилась. Пока. Кинокритики, смотревшие фильм, окончательно запутались в истории подмены девушек, а всё из-за того, что играли их сёстры Кутеповы, на мой-то взгляд, очень разные по человеческой и актёрской своей природе. Кто кого любит, кто кого поцеловал и с кем прощался – в этом заблудились окончательно. Для того чтобы многое понять, нужно прочитать сценарий, а он был опубликован в прекрасной книге об Арановиче, вышедшей в Санкт-Петербурге пять лет назад. Кстати, мать героинь скажет одной из своих дочерей – Вере: "Это удивительно... вы близнецы, у вас одно лицо, а души разные". Ника старше на 27 минут. Одна из сестёр работает в госпитале, другая - учится в разведшколе. Авторы акции не учли, что у Веры Румянцевой есть сестра. Герой-то должен быть один, у него двойников не бывает. И не будет. В итоге случится незапланированное: старшая, Ника, заменит сестру, ждущую ребенка, и "совершит подвиг" за неё ("Мы столько раз подменяли друг друга... Сделаем и сейчас. Ты должна сберечь ребёнка... Это же ребёнок по любви... Ты отвечаешь за две жизни"). А Вера уедет с госпиталем в эвакуацию. Две девушки меняются одеждой и судьбой – сказано в сценарии.
Прекрасная работа у Олега Янковского, жаль, что ей не дано было состояться. Его Соболев, посвященный в детали операции и влюбленный в Нику, понял, что произошла замена, но уже не в силах остановить пущенный в ход механизм под названием "Операция "Подвиг" (так цинично её и окрестили разработчики). А в окне иллюминатора ждущего старта самолета – испуганное лицо Ники. На нём написана грядущая смерть. Жуткий кадр. Но жертва Ники сестру не спасает. Веру арестуют энкавэдэшники. Финальные кадры с идущей по железнодорожному полотну Верой, которая слышит радиотрансляцию о том, как она совершила подвиг, – убийственны.
Такая версия блокадных дней должна была выйти к 50-летию Великой Победы. Ещё неизвестно, позволили бы.
Работали трудно. Немецкие деньги закончились, а российских не поступало. Снег завозили со всего города, погружённого в слякоть, искусственно имитировали его при помощи спрея. Всё на сопротивление. Когда сценарий был написан, Аранович решил его изменить, увидев сестёр Кутеповых, он захотел снимать их обеих. Житинский напишет: "Вы никогда не пробовали вставлять роли сестёр-близнецов в готовый трагедийный сценарий? Попробуйте, это весьма увлекательное занятие. ... Одно дело подменить девушку её двойняшкой во Дворце бракосочетаний и совсем другое – на виселице. ...К сожалению, я так и не познакомился с актрисами, ради которых пришлось всё это проделать. Однако если что-то получилось, то придется признать, что в трагедийном сценарии близнецы появились, видимо, впервые."
Жаль, что сделанное Арановичем мало кто увидит. В ближайшее время, правда, на DVD выйдет этот материал в виде фильма о фильме. И мы узнаем о том, как непросто снимался "Агнец Божий".
Светлана Хохрякова
Фото Юрия Трунилова
"Культура", 12.02.2004 г.
Из передачи "Радио Свобода" "Поверх барьеров"
"Ксения Кутепова: Остались впечатления на всю жизнь от самого Арановича и от команды вокруг него. Меня тогда потрясла именно атмосфера вокруг этого человека, и он был в центре этой группы людей-единомышленников. Его глаза я очень хорошо помню, они были тёмные и очень острые, очень острые. Насколько он мало говорил, настолько он всё видел и замечал.
Юрий Векслер: …О войне и её жертвах был задуман и начат и последний незаконченный фильм Семёна Арановича, названный им "Агнус Деи" - "Агнец божий".
В книге памяти режиссёра, выпущенной директором его многих картин Аллой Ставицкой, есть сценарий этого фильма. Он назывался первоначально "Ника". Есть и рассказ автора сценария петербургского писателя Александра Житинского. Он начинается так: "Я не люблю названия этого сценария. Я не люблю этот сценарий. Я не люблю сам замысел. Мне кажется, что между этим замыслом и уходом от нас его автора есть некая мистическая связь". Далее Александр Житинский пишет: "Однажды мне позвонил Юрий Клепиков, главный редактор объединения "Кинодокумент", которым руководил Аранович, и сказал, что Семён приглашает меня на студию и хочет предложить написать сценарий по его замыслу. Я пришел. Мы втроём расположились в креслах, и Семён изложил замысел. Он состоял в том, что мы попытаемся сделать фильм-версию исторического подвига Зои Космодемьянской, будто бы он был тщательно продуманной инсценировкой, спланированной акцией, направленной на повышение боевого духа народа и армии. С использованием документальных материалов, известных фотографий Зои в петле, очерков в "Правде" и тому подобного. Аранович сказал, что он рассчитывает на моё умение создавать сюжеты, ибо нужен был достаточно закрученный сюжет".
Фрагмент сценария "Агнус Деи", эпизод 22. Квартира писателя Иваницкого. Поздний вечер. Соболев отворяет дверь в кабинет писателя. Он слегка пьян. В роли писателя Иваницкого снимался Александр Калягин. Его племянника, полковника Соболева, начальника разведшколы играл Олег Янковский. Иваницкий сидит за пишущей машинкой. Прячет исписанные на машинке листы. Соболев замечает это.
Соболев: "Конспиратор, мать твою. Слушай, дядя Жора, мне это надоело. Ты играешь с органами в какую-то игру, втянул меня, корчишь важный вид. Я вам не мальчик, я – боевой офицер, у меня награды. Что мне говорить подчинённым? Куда мы готовим этих девок? В ставку Гитлера? Почему такая дурацкая конспирация? Приказано отрезать косу. Зачем?"
Иваницкий очень тихо, показывая на своей шее: "Затем, чтобы легче было разглядеть рубец от верёвки вот здесь".
В поисках актрисы Аранович увидел сестёр-двойняшек Кутеповых, учившихся у Петра Фоменко. Под них режиссёр попросил Александра Житинского переписать уже готовый сценарий. Героини, две внешне неотличимые, но очень разные, Вера и Ника. Когда Ника случайно узнает о том, к чему готовят её сестру, то, зная личную тайну (Вера беременна), Ника решает заменить сестру и пожертвовать собой ради жизни её ребёнка. Спецоперация не удается. Ника погибает. В финале картины оставшуюся в живых Веру с её родившимся ребёнком арестовывают и отправляют по этапу.
Тамара Аранович: "Агнус Деи" Семён начал снимать ещё до болезни. Он не считал себя больным. Он спешил, он отснял материал на деньги, этот фильм был совместно с немцами из Гамбурга. Они выполнили свой договор, и все эти деньги были израсходованы. Фильм прекратили снимать из-за отсутствия денег. А Госкино совершенно не выполнило свою задачу, они денег не дали.
Ксения Кутепова: Ничего досаднее я так не переживаю за свою жизнь как то, что работа была незакончена, то, что всё так глупо прервалось. Потому что это должно было быть очень интересно и замечательно, мне так кажется.
Юрий Векслер: Ученик Семёна Арановича Андрей Кравчук снял по сценарию друга режиссёра Юрия Клепикова замечательный фильм о своем учителе, он называется "Последний кадр" и заканчивается последним снятым Арановичем кадром – кадром из фильма "Агнус Деи".
Из передачи Радио Свобода "Поверх барьеров"
(европейский выпуск) от 21.07.2004 г.
Несколько комментариев к фильму, которого уже никто не увидит (отрывок)
Представить себе будущий фильм на основании сценария практически невозможно. В процессе съёмок важную роль играет всё: натура, воображение, случай. Актёры, которым удобнее существовать так, а не этак. Погода, которую не закажешь. Одно цепляется за другое, подчас радикально изменяя форму, а иногда и саму суть эпизода. Тогда и следующий эпизод будет другим, и начинается цепная рекция…. О том, каким мог бы стать фильм Семёна Арановича "Agnus Dei", теперь можно только догадываться. На правах участника съёмок фильма попробую рассказать о том, что казалось мне в этой работе Арановича особенно важным.
Картина "Agnus Dei" делалась в год 50-летнего юбилея Победы. С официозной точки зрения, идея была совершенно бредовой: выпустить к юбилею фильм о том, как ради пропагандистских целей был сфальсифицирован подвиг и как человеческой жизнью были оплачены чьи-то идиотские амбиции. К тому же и название "Агнец Божий" казалось мало подходящим для фильма о блокаде.
Снимать блокадный Ленинград в современном Санкт-Петербурге – занятие трудоёмкое и дорогостоящее. В конце ноября группа Арановича произвела выбор натуры, съёмочных объектов, интерьеров, были утверждены основные исполнители. В огромной комнате объединения "Кинодокумент" всё было увешано фотографиями актёров в гриме персонажей, подчас совершенно неожиданными: Олег Басилашвили с "гитлеровскими" усиками, в каракулевой ушанке – гэбист Лежава, сёстры Кутеповы в старомодных беличьих шубках, Александр Калягин – холёный официозный журналист, Олег Янковский в офицерской гэбэшной форме, Игорь Скляр в щегольском военном полушубке и еще много-много других фото. Даже типажей для массовки отбирали и одевали с особой тщательностью: тот фильм, который задумал и начал снимать Аранович, требовал абсолютной, безусловной достоверности фактур.
Ждали только наступления зимы, а она всё не наступала. Снимать лютую блокадную зиму среди чёрной слякоти было невозможно, а время катастрофически уходило. Из Германии прислали кучу дорогостоящего спрея, имитирующего снег и иней. Администрация картины подружилась с городской снегоуборочной службой: весь собранный снег свозился на съёмочную площадку Арановича, и "сражение" шло за каждый грузовик снега. Решено было прежде всего отснять зимнюю натуру. Аранович упорно хотел снимать все городские эпизоды в узнаваемых местах исторического центра. Для него это было принципиально: город – памятник. Защищали не просто "крупный населённый пункт", защищали красоту, защищали культуру. Но именно эти места труднее всего было "гримировать" под блокадную зиму, под военную пору. Город, в общем-то, "сопротивлялся" как мог…
В первый съёмочный день снимаем стреляющие зенитки на Стрелке Васильевского острова, прямо под Ростральными колоннами. Виртуоз монтажа, Аранович уже составил себе план стыковки кадров внутри эпизода. <…> Прямо накануне съёмки Аранович заменил старуху мужчиной: мужчины в блокаду сдавали быстрее женщин. Деталь значимая.
Отбой воздушной тревоги, тишина. Тут словно Бог помог: прямо во время съёмки и в самом деле пошел негустой медленный снег. Именно в Свечном нашли многоэтажный дом, "срезанный по сечению". В разрушенных квартирах в разбомбленном доме разбрасывали обломки мебели, старые игрушки, фотографии, сковородки и прочие предметы быта – следы жизни, покинувшей дом. По крупицам создавали облик блокадного Ленинграда.
В эпизоде у Смольного нужна была яркая деталь военного времени. Напрашивался стандартный ход: колонны портика Смольного, обложенные мешками с песком. Аранович от мешков отказался <…>.
Пожалуй, самыми тяжёлыми были все сцены в деревне Синево.
Большие сюжетные блоки – подготовка операции и приезд Иваницкого уже после казни Ники и освобождения деревни от немцев. Эпизод был подробно и тщательно разработан. На одном пятачке, практически одновременно, разворачивалось несколько массовых сцен. Эпизод начинался с крупного плана валявшегося на площади венского стула, у которого сидит умывающаяся кошка. Камера отъезжала, и в кадр попадала виселица. Аранович во что бы то ни стало хотел, чтобы была кошка, и непременно умывающаяся. Кошка, однако, сидеть между ножками стула категорически отказывалась. Пришлось принести молока, помазать ей мордочку сметаной…
Солдаты после боя ели кашу, привезённую полевой кухней. Кинооператор продолжал снимать, заставляя командира имитировать для съёмки обстановку боя, в реальности давно закончившегося. Мёртвая Ника лежала на тулупе. Деревенские женщины голосили над ней. Выводили старосту Чалого (Виктор Сухоруков), который кидался к телу Ники. Чалого начинали бить. В толпе женщин стояла и жена старосты (Зоя Буряк), которую тоже стали рвать на части. Это было по-настоящему страшно – и во время съёмок, и в материале. В ярости массовка была готова растерзать актёров всерьёз. При всем при том соблюдалась некая мера условности, ибо это –
"спектакль", "срежиссированный" Иваницким и Лежавой. Белый снег, красные кирпичные стены, арка, сквозь которую снимает все эти сцены народного гнева оператор, усугубляя жуткое ощущение театральности происходящего. Толпа – и как античный хор, и как вакханки. Внутри эпизода возникал двойной смысл. <…>
...Вся зимняя натура была практически снята. Выстроены павильоны: квартира Иваницкого, квартира Ники и Веры. Группа была готова к переходу от натурных съемок в интерьеры. Всё оборвалось в один миг. Сразу связались в узел все проблемы. Кончились немецкие деньги. Не пришли российские. Арановича в миг свалила тяжёлая болезнь. Он сам, на своих ногах ушел в больницу, а в Германию, на операцию, – уже на носилках. Он вернулся через три месяца и продолжал говорить о фильме, готовился к новому съёмочному этапу... Но как-то сразу стало ясно, что продолжения не будет. Кажется, он и сам это понимал, но не хотел признаваться в том, что понимает. Все уже было кончено: фильм умер, не родившись. Остались лишь 45 минут смонтированного киноматериала. Ровно треть картины, которой уже никто никогда не увидит.
Юрий Павлов
Журнал "Киноведческие записки".
