Чудесные свойства Полины
Актриса Полина Кутепова рассказала Анне Фединой о трёх ролях, которыми она поразит нас этим летом. Фотограф: Данил Головкин
На интервью она приходит оживлённая, лёгкая, сияющая: серо-зелёные глаза
горят, рыжие волосы развеваются, ворот блузки распахнут. Но при виде диктофона
меняется: предупреждает, что она трудный собеседник, и автоматически застёгивает
пуговицу на воротничке.
Застенчивой Полина была всегда. Говорит, что в детстве они с сестрой-близняшкой Ксенией так стеснялись обратиться к незнакомцу с просьбой подсказать дорогу, что составляли и строго соблюдали между собой очерёдность, кто будет это делать.
– Полина вообще замкнутый человек и в свою личную жизнь никого не пускает, – признаётся её коллега по Мастерской Петра Фоменко Мадлен Джабраилова. – Это при том, что театр – одна большая семья. Думаю, что в её жизни есть много того, о чём мы не знаем, а значит, нам и не нужно это знать.
Стеснительные и очень привязанные друг к другу сёстры даже на экзамены в институт ходили парой.
– Нам все говорили: "Зачем вы поступаете вдвоём? Нам не нужны две одинаковые актрисы", – вспоминает Полина. – А Пётр Наумович Фоменко что-то в нас такое увидел и взял под своё крыло.
– Помните свой первый спектакль?
– У нас был удивительный курс, и первый спектакль "Двенадцатая ночь" мы поставили уже на второй год. Все ещё только учились, а мы уже играли… Но, поверьте, восторга никакого не было. Я помню ощущение своего полного бессилия, непонимания, незнания…
Кутепова в театре уже двадцать лет, но по-прежнему сомневается, не ошиблась ли она с выбором профессии.
– Иногда думаешь, что больше близко к театру не подойдёшь, что театр – это главная ошибка твоей жизни и надо всё бросать, а потом, ничего, отходишь.
В общем-то Полине деваться некуда. С Мастерской Фоменко Кутепова связана и духовными, и родственными узами. Помимо сестры Ксении в новом здании на набережной Тараса Шевченко у Полины трудится ещё и муж – режиссёр Евгений Каменькович. Когда-то он был её педагогом в ГИТИСе.
– У нас жёсткое разграничение: в театре мы режиссёр и актриса, а за порогом становимся мужем и женой. Несмотря на разницу рабочих графиков, отпуск, как правило, проводим вместе. Женя, правда, отдыхать не любит. Ему двух дней достаточно. Поэтому я отдыхаю, а он мучается, но терпит.
Впрочем, даже в декрете Кутепова просидела всего шестьдесят дней, а потом у Мастерской Петра Фоменко случились гастроли в Авиньоне.
– Мы взяли Надю под мышку и поехали. Это было нечеловечески тяжело. Я не спала, только играла спектакли, а в промежутках кормила дочку.
Сейчас Наде 12 лет. Полина на вопрос, строгая ли она мама, отвечает, что в принципе не умеет ругаться и повышать голос. Да этого и не требуется:
– Она настолько лучше нас, что это не мы её, а она нас воспитывает. Я несколько лет назад пыталась быть строгой, делать с ней уроки, и в результате она уходила в слезах, я рыдала. А когда я плюнула на педагогику, всё стало на свои места.
Кутепова уверяет, что не следит за модными тенденциями, но любит хорошо
выглядеть. Ей нравится ходить по магазинам, но она не тратит на это много
времени. Собираясь по делам, она старается одеться так, чтобы её не замечали.
Коричневая шёлковая блузка, перехваченная на поясе бантом, галифе, босоножки на
высоком каблуке, большие тёмные очки. Кутепова очень любит украшения, но
драгоценности хранит дома и надевает их редко: в театре всё равно приходится
снимать все кольца, цепочки и серьги.
– По тем же соображениям я не терплю у актрис маникюр: он, если роль, например, историческая, очень отвлекает от спектакля. А вообще, знаете, мне всё это сейчас так не важно… – Полина, которая уже успела наглухо застегнуть воротничок, заколоть волосы шпильками и откатиться на стуле в дальний угол гримёрки, теперь потирает подбородок и задумчиво смотрит в окно, откуда открывается прекрасный вид на Москву-реку.
Про одежду, украшения и личную жизнь ей говорить совсем неинтересно. Зато интересно – про театр. О нём Кутепова может рассказывать бесконечно, улыбаться, жестикулировать, встряхивать растрепавшейся челкой.
Мы говорим про "Улисса" – новый спектакль Каменьковича, в котором Полина играет Молли Блум. Она же – Пенелопа, ждущая своего Одиссея. Правда, в романе Джойса героиня не собирается хранить мужу верность, а напротив, в последней главе смачно рассказывает о своих любовных похождениях.
– На репетициях мы с Полиной ожесточённо спорили, и порой нас едва удавалось примирить! – говорит режиссёр. – Я делал акцент на горячих и вкусных местах её финального монолога, и все мужики меня, естественно, поддерживали. Кутепова же акцентирует другой мотив: не вожделение, но ожидание. Это правильно: она же всё-таки Пенелопа.
– Речь Пенелопы, хоть и в сокращённом виде, мне очень дорого далась, – признаётся актриса. – Поначалу мне было сложно даже произносить эти слова, особенно перед мужчинами. Но, прочитав финал "Улисса" раз десять, понимаешь, что интимные подробности – не главное. Главное – человеческая история. И вот эту человеческую историю мы и постарались из Джойса вытянуть, распутать дебри мыслей и образов, найти в них судьбу женщины и мужчины.
"Улисс" длится пять с лишним часов, и у Кутеповой, играющей главную женскую
роль, достаточно времени, чтобы рассказать о своей героине практически всё. В
фильме Александра Прошкина "Чудо", недавно вышедшем на экраны, актрисе на это
дано всего двадцать минут.
В картине, основанной на событиях, якобы имевших место в Самаре 1950-х годов, одного главного героя нет. Есть несколько равноценных персонажей. Работница фабрики Василиса (Мария Бурова) на вечеринке остаётся без ухажёра, пускается в пляс с иконой Николая Угодника и вдруг на глазах у друзей превращается в статую. Решать, произошло чудо или научный феномен – приходится журналисту (Константин Хабенский), заведующему по делам религии (Сергей Маковецкий), священнику (Виктор Шамиров) и лично генсеку Никите Хрущеву.
Полина Кутепова в "Чуде" играет жену журналиста – пианистку, перебивающуюся в провинции частными уроками, небеспочвенно ревнующую мужа-бабника и страдающую от чувства вины: у неё самой когда-то случился страстный служебный роман. Этот факт оба супруга обходят стыдливым молчанием.
– Мне сразу привиделось, что это роль для Полины, – говорит Прошкин. – В ней есть нежность и незащищённость, очарование и "гадкий утёнок", и вообще какая-то неповторимая индивидуальность.
Раскрыть судьбу героини тремя штрихами для Полины задача трудная, но привычная. С монашкой Пелагией из сериала режиссёра Юрия Мороза "Пелагия и белый бульдог" (смотрите осенью на канале "Россия") всё оказалось куда сложнее. Далекой от спорта Кутеповой пришлось бегать в рясе, прыгать с обрыва и вываливаться из окна.
– Она очень отважная девушка, – рассказывает Юрий Мороз. – Мы снимали момент,
когда Пелагия бросается в Волгу. Решили сделать сцену на крупных планах. То есть
дублёра использовать было нельзя. Полине пришлось самой прыгать в воду. Течение
в Волге сильное, каскадёры не выдерживали больше десяти минут, мы же с Кутеповой
плавали часа полтора. Сгущались сумерки, сверху нас из брандспойта поливали
водой, а Полина ко всему прочему не очень хорошо плавает. Представляете?
– Мне нужно было под водой выбраться из рясы, – с ужасом вспоминает Кутепова. – А я испугалась, к тому же одежда намокла, ворот рясы сполз мне на локти и стянул руки. В тот момент меня охватил настоящий ужас. Из чувства профессионального долга я, конечно, какое-то время самостоятельно сражалась за свою жизнь, но потом, забыв про роль, стала звать на помощь.
Тут надо сказать, что на роль монахини-сыщицы, расследующей загадочные убийства в провинциальном городке, Кутепову утвердил лично Борис Акунин. Писателю понравилось, как она в прошлом году начитала аудиоверсию "Пелагии". К тому же Кутепова – одна из немногих в нашем кино рыжеволосых актрис, и она равно хороша в монашеской рясе, и в бальном платье.
– Акунин предложил, я немедленно согласился, – рассказывает Мороз. – У нас ещё был соблазн пригласить на роль двойника Пелагии – светской дамы Полины Лисицыной – Ксению Кутепову. Но мы решили, что Полина блестяще сыграет обе роли.
И оказались правы. Роль смиренной монашки, умеющей в случае надобности постоять за себя или превратиться в сногсшибательную красавицу, подходит Полине как никакая другая.
Спускаясь по лестнице, мы обсуждаем спектакли знаменитого скандалиста Робера Лепажа. Глаза у Полины снова сияют.
"VOGUE", август 2008 г.
